Сегодня люди не хотят работать в компаниях, которые наносят вред окружающей среде или не развивают местные сообщества. И это большой толчок к развитию импакт-инвестирования в России. В этом уверен замруководителя департамента социальных и благотворительных проектов фонда «Наше будущее» Станислав Заботин.
Замредактора Теплицы Наталья Баранова пообщалась с экспертом и узнала о том, как развивается импакт-инвестирование в России и за рубежом. В интервью он рассказал, почему будущее за социальными облигациями и зачем нужна информационная прозрачность и налоговые стимулы для инвесторов.
– Станислав, по вашему мнению, почему нужно заняться импакт-инвестированием как можно скорее?
– Социально преобразующие инвестиции (так мы для себя перевели термин impact investments) – глобальный тренд. Если 10 лет назад это была узкоспециализированная ниша, то сегодня это индустрия, в которую вкладывают сотни миллиардов долларов такие именитые инвестиционные компании, как BlackRock (международная компания, которая в 2015 году объявила о запуске нового импакт-фонда. – Прим. ред.).
Сегодня еще есть возможность стать одним из первых и получить все преференции, с этим связанные. Согласно результатам исследования Уортонской школы бизнеса (США) доходность социально преобразующих инвестиций почти идентична доходности индекса S&P 500. При этом такие инвестиции создают благо для общества и определенных социальных групп, что порой существенно перекрывает финансовую отдачу от инвестиций.
– Расскажите, как сейчас развивается направление импакт-инвестирования в России? Что-то изменилось за последние пару лет?
– Учредитель нашего фонда Вагит Алекперов выступил первым социально преобразующим инвестором в 2007 году. Для этого он создал фонд «Наше будущее», который финансирует социальные предприятия на различных стадиях развития: начинающие предприниматели (так называемые социальные стартапы), действующие предприниматели, а также социальные предприятия на стадии активного роста.
Мы всегда понимали наши ограничения по возможности финансирования социальных предприятий. По этой причине активно вовлекали крупный бизнес в данный процесс. Так появились программы грантовой и займовой поддержки у «Норильского никеля» (горно-металлургическая компания), РУСАЛа (российская алюминиевая компания) и СУЭКА (Сибирская угольная энергетическая компания).
Еще по теме: Исследование Теплицы: что такое импакт-инвестирование
Ряд компаний просили нас организовать конкурсы на получение финансирования начинающими социальными предприятиями и провести для них образовательные программы по созданию социального бизнеса. Такие программы были реализованы с ОМК (Объединенная металлургическая компания) и АРМЗ (уранодобывающая компания) из группы Росатома.
Потенциал социального предпринимательства оценило Агентство стратегических инициатив. По его инициативе в 2017 году был создан специализированный фонд (фонд по поддержке социальных проектов был запущен в августе 2017 года. – Прим. ред.), который будет выдавать займы социальным предпринимателям. Его объем превысит 1 миллиард рублей.
Можно однозначно говорить о качественном изменении рынка социально преобразующих инвестиций в России.
Отвечая на спрос со стороны более крупных социальных предприятий, фонд в прошлом году открыл конкурс проектов на получение финансирования в виде прямых инвестиций (покупки долей и акций). Объем инвестиций может достигать 50 миллионов рублей. Сейчас у нас на финальной стадии структурирования находится один проект, связанный с поддержкой инвалидов, в рамках данного конкурса. Но информацию о нем пока не раскрываем.
– Каким образом фонд «Наше будущее» развивает импакт-инвестирование в России?
– Мы давно говорим о социально преобразующих инвестициях. Фонд входит в Глобальную сеть социальных инвесторов (GIIN). Нами издано несколько книг по теме социально преобразующих инвестиций, наиболее известных в мировом сообществе авторов: Лестер Саламон «Финансовый рычаг добра. Новые горизонты благотворительности и социального инвестирования» и Энтони Багг-Левин «Социально-преобразующие инвестиции. Как мы меняем мир и зарабатываем деньги».
Безусловно, мы выступаем в качестве социально преобразующего инвестора, выдавая беспроцентные займы и входя в капитал социальных предприятий.
Мы активно делимся своими наработками с партнерами, чтобы они использовали наш успешный опыт в своей работе по поддержке социальных предприятий. В частности, мы упаковали наш конкурсный механизм отбора проектов социальных предпринимателей для финансирования, а также их дальнейшего сопровождения.
Мы также работаем с регионами, чтобы свести всех участников рынка: социальных предпринимателей, государство и инвесторов.
В прошлом году в Югре мы запустили пилотный проект по развитию рынка социально-преобразующих инвестиций. Его суть в создании прозрачной и понятной инфраструктуры рынка социальных услуг, чтобы каждый участник понимал, кто на нем работает, на каких условиях, какие услуги оказывает, как они оцениваются и оплачиваются.
Ждем первых результатов. В случае успеха данный опыт будет тиражироваться в другие регионы нашей страны.
– А какие проблемы существуют в этой сфере? С чем столкнулся ваш фонд?
– Это довольно сложный и комплексный вопрос. С одной стороны, стране в целом не хватает информационной прозрачности. Правительство многое делает для того, чтобы социальная сфера стала более открытой и эффективной, но информация об этом часто не доходит до социально преобразующих инвесторов и социальных предпринимателей.
Нужна единая прозрачная публичная онлайн-платформа, где потребители социальных услуг будут знать, что им положено в рамках государственных гарантий, социальные предприниматели – какие услуги, в каком объеме и по какой цене можно оказывать в рамках бюджетного финансирования, а инвесторы – как будет оцениваться работа социальных предприятий и как будет развиваться отрасль в ближайшие 3-5 лет.
Конечно же, важны налоговые стимулы. В Великобритании социально преобразующие инвесторы освобождаются от уплаты существенного количества налогов. Это стимулирует приток капитала в данные отрасли. Главное – правильно продумать механизм подобного стимулирования с учетом российского законодательства.
– Как обстоят дела за рубежом? Можем ли мы перенять какие-либо практики?
– В Европе и США крупные инвестиционные компании и пенсионные фонды вкладываются в социальные предприятия зачастую не потому что они так решили, а потому что этого требуют их клиенты.
Подавляющее большинство европейских пенсионеров требуют, чтобы их пенсионные накопления шли на финансирование проектов, которые улучшают жизнь общества к лучшему или, по крайней мере, ее не ухудшают. Особенно это относится к окружающей среде – в Европе уже поняли, что все мы живем на одном земном шаре и что экологические проблемы глобальны.
Еще по теме: 10 причин, почему нужно заняться импакт-инвестированием
Согласно последнему исследованию GIIN, объем инвестиций в социальные предприятия превысил 100 миллиардов долларов. Эксперты оценивают потенциал рынка в несколько триллионов долларов США.
– Какие успешные примеры в импакт-инвестировании вы бы назвали?
– Мировое сообщество социально преобразующих инвесторов несколько лет назад пережило бум микрофинансирования. Большое количество инвесторов и организаций развивали доступное финансирование для тех, кто не имел доступа к банковскому финансированию.
Примером для всех служил Grameen Bank, основанный Мухаммадом Юнусом. До трети всех инвестиций шло в этот сектор. Безусловно, не все преследовали благородные цели, как и Юнус. Но на рынке остались только те, кто действительно хотел помочь людям вырваться из бедности за счет получения микрокредитов на развитие своего дела или получение образования.
На втором месте по популярности – альтернативная энергетика. Здесь стоит отметить создание Всемирным банком инструмента «зеленых облигаций» (green bonds). Сегодня их рынок превышает 50 миллиардов долларов. Эти облигации финансируют проекты, направленные на развитие альтернативных источников энергии, модернизацию устаревших производств, внедрение энергоэффективных технологий и рекультивацию земель.
Крупные инвестиционные банки, инвестиционные компании и пенсионные фонды активно инвестируют в зеленые облигации. Благодаря этому доля альтернативной энергии в общей генерации в развитых странах за последние 10 лет значительно выросла.
Еще по теме: Виды и примеры импакт-инвестирования
В России же мы пока говорим об инвестициях в объеме не более нескольких сотен тысяч долларов. С полным списком проектов, поддержанных фондом, можно ознакомиться на сайте. Среди них есть те, кому мы повторно выдали заем в размере 10 миллионов рублей.
Например, частному тюменскому детскому центру «Ступеньки» социального предпринимателя Марины Бакулиной; частному петербургскому пансионату для пожилых людей «ОПЕКА» предпринимателя Алексея Маврина; сети детских дошкольных учреждений «Беби-лайф» предпринимателя Алексея Смирнова.
– Как думаете, что может произойти в ближайшие годы? Какой вид импакт-инвестирования будет популярным?
– Мне нравится фраза «счастье неизбежно». Проводя аналогию, скажу, что «социально-преобразующие инвестиции неизбежны». Это глобальный тренд, и Россия активно участвует в процессах формирования класса социальных предприятий. Рано или поздно у нас тоже появятся зеленые облигации, социальные облигации, институциональные и индивидуальные инвесторы.
Для этого имеется целый ряд предпосылок:
- глобализация и стандартизация;
- технологизация;
- увеличение дефицита бюджета на уровне страны;
- желание государства повысить эффективность расходования средств на социальную сферу;
- осознание крупным бизнесом необходимости создания, помимо потребительской ценности, еще и социальной ценности.
Сегодня сотрудники становятся все более независимыми, более мобильными, более образованными. Границы между странами и регионами стираются. Сегодня люди не хотят работать в компаниях, которые наносят вред окружающей среде или не развивают местные сообщества.
Все это приводит к востребованности создаваемых социальным бизнесом ценностей. Из года в год спрос на эти ценности будет только возрастать. А вслед за спросом будет расти запрос на инвестиции со стороны социальных предприятий.
Будут развиваться как индивидуальные инвестиции в отдельные проекты, так и институциональные инструменты инвестирования – зеленые облигации. Особенно я верю в социальные облигации в России. Этот инструмент позволит правительству найти эффективный механизм решения системных социальных проблем.