Валерий Спиридонов – первый в мире кандидат на пересадку головы. Операция не состоялась, но он считает, что все самое интересное ждет его впереди. Своей историей он решил поделиться в книге «Пересадка головы – До и После» и запустил краудфандинговый сбор на ее публикацию на Planeta.ru. Журналист Теплицы Екатерина Ульянова спросила у Валерия Спиридонова, о чем будет книга и какой он видит медицину будущего.
– Какие технологии, разработки и проекты в области медицины вы считаете самыми перспективными?
– Технологии стремительно диверсифицируются и будут продолжать развиваться в разных направлениях, потому что нет двух одинаковых больных. У каждого будут различные пожелания к видам медицинской помощи. Кому-то не хочется терять время на много-месячную физиореабилитацию, и он выберет механико-химические методы лечения.
Недавно я ехал с попутчицей, которая находилась в инвалидном кресле. Мы разговорились, и она рассказала, что ездит на семи-часовые занятия в клинике, которые позволят ей вернуть форму после аварии. На дорогу до клиники и домой она тратит в целом еще четыре часа в день. Она готова делать это многие месяцы и, возможно, годы. А у меня такого времени нет. Меня ждет ряд проектов и любимая семья, главой которой я являюсь.
Супруга воспитывает моего маленького сына, соответственно, работаю я один. И заниматься по 13 часов в день своим здоровьем нет времени и, честно говоря, желания. Меня полностью устраивает мое состояние. Я провел в нем всю сознательную жизнь и научился решать сопутствующие ему проблемы, в том числе с помощью роботизированного оборудования. Хотя вероятно, в будущем я прибегну к чему-то вроде Spinraza (лекарство для лечения мышечной атрофии. – Прим. ред.), которая останавливает деградацию мышечной системы и открывает перспективы к ее восстановлению и делает это за счет курса инъекций.
Конечно, на подходе совершенные искусственные мышцы, индивидуальная корректировка генома. Все это – технологии уже сегодняшнего дня, их внедрение – вопрос маркетинга.
– Какие проблемы и задачи в области медицины и здоровья с помощью технологий нужно решить в первую очередь?
– Рак, СПИД и насморк. Серьезно. ОРВИ доставляют большое количество неудобств, быстро распространяются и массово выводят организмы из строя на добрые семь дней. Недопустимо в наше стремительное время. Про нарастающие эпидемии СПИДа и онкологических заболеваний красноречиво скажут цифры – это чудовищные людские потери каждый год.
Еще со свалками проблемы никак не решат, вот уж где без «высоких» антикоррупционных технологий никуда. В том числе и неумелое обращение с отходами приводит к экологическим проблемам, вызывающим множество заболеваний.
– Как вы думаете, должны ли пересекаться IT и медицина?
– Они уже пересеклись и неразрывно связаны. При помощи глубинного машинного обучения ставятся диагнозы, роботы делают операции, на компьютере индивидуально моделируют суставы, протезы, а скоро начнут и внутренние органы. Применение IT делает высокотехнологичную медицину дешевле, безопасней, точнее и доступнее все более широкому слою общества.
Я сам сегодня работаю в компании, которая делает программное обеспечение для связки «пациент – поставщик услуг – страховая компания». Мы устраняем бюрократическую прослойку, автоматизируем потоки.
– Какой вы в целом видите медицину будущего?
– Персонализированные быстро применимые решения, устранение физических ограничений как понятия. Только здоровое общество может быть конкурентным и справляться с вызовами, которые поставит будущее. Решения о лечении или замене органов будут приниматься так же легко, как покупка нового гаджета. Количество медицинского персонала высшего звена будет сокращаться – искусственный интеллект сможет эффективно принимать решения и выписывать назначения на основании накопленного статистического опыта десятков тысяч «живых» докторов. Носимая электроника уже сегодня способна подавать сигналы о необходимости пройти обследование у врача. В Apple Watch встроен датчик, позволяющий считывать кардиограмму.
– Где для вас пролегают этические границы в медицинских технологиях? Во что можно и нельзя вмешиваться? Какие границы нельзя нарушать?
– Я очень цинично отношусь к этике и границам. На мой взгляд, любые ограничения в науке не столько способствуют балансу в обществе, сколько оттягивают неизбежное. К тому же они (границы), как правило, расставляются людьми, которые считают, что их самих медицинские проблемы никогда не коснутся или же им хватит средств/связей/способов их решить. Это большое заблуждение.
Можно только с огорчением предполагать, какое количество гениальных ученых, управленцев, инженеров можно было бы спасти, если бы, например, недальновидные функционеры не заставили Владимира Демихова прекратить эксперименты с пересадкой голов. А ведь это технологии 50-х годов прошлого века! И вот отброшенные назад на 70 лет люди снова вернулись к этому методу, только уже в другой стране…
Я скажу так: если человек вызывается участвовать в эксперименте, пускай даже с риском для здоровья, законодательство должно всячески способствовать этому. А не нагнетать панику вокруг ученых, желающих раздвигать границы возможного.
– Могут ли программы и машины полностью заменить человека? Или медицина и эмпатия неразделимы?
– Одной эмпатией здоров не будешь. Конечно, человеческий персонал останется, чтобы контролировать происходящее, но машины давно демонстрируют свою эффективность в рутинных, точных и статистически обоснованных действиях. Вы ведь не хотите попасть на прием к нервному стоматологу, у которого дома маленькие дети и он из-за этого не высыпается? Я вот точно не хочу. С удовольствием доверюсь роботу. Так уже происходит во многих сферах в США. Врач находится рядом, а робот, например, меняет позвоночные диски.
– Чем вы сейчас занимаетесь, что изучаете? Следите ли за чем-то особенно пристально в медтехе?
– Буквально недавно я закончил работу, шедшую в течение года в университете, над системой, которая, считывая данные с камеры и микрофона, анализируя настроение и семантику фраз пациента, дает рекомендации в реальном времени врачу-психотерапевту. С ее помощью доктор будет лучше понимать своего клиента, его скрытые, малозаметные эмоциональные нотки, будет способен удерживать внимание, укреплять доверие, чтобы терапия была успешной.
Я не слежу ни за чем специально, но, находясь в информационном поле, отмечаю для себя интересные тенденции, такие как официально одобренное американским правительством лекарство от амиотрофии. Или вот недавний наш проект – технологию соединения поврежденного спинного мозга. Все это изменит жизни миллионов людей к лучшему навсегда.
– Расскажите о своей книге. О чем она будет?
– Моя книга будет сочетать в себе подробное освещение технологии пересадки головы, детали, которые были скрыты многими СМИ. Читатели смогут самостоятельно сделать выводы на основе доступного изложения исследований с вековой историей. А также краткая история моей жизни, объясняющая мою тягу к экспериментам, мою любовь к жизни, рассказ о моей семье, которая меня во всем поддержала.
Будут в книге и советы тем, кто однажды мечтает проснуться знаменитым на весь мир. Как говорится, не все так однозначно…
За предыдущие четыре года я получил тысячи сообщений от людей, которых не знал раньше. Для меня было неожиданно, что простые, будничные и логичные с моей точки зрения поступки вызывают такой позитивный отклик из совершенно разных стран, с разной культурой, национальными особенностями и менталитетом. Людям хотелось знать подробности происходящего, они просили совета, и я стремился ответить каждому, пока мог успевать обрабатывать поток сообщений.
Мне показалось разумным сделать очень конкретное, детальное обобщение моего опыта, потому что мой случай совсем не так уникален, как кажется. И поскольку я люблю свою жизнь и считаю себя очень счастливым, этот опыт будет полезен даже вам, хотя, возможно, сейчас вам так совсем не кажется. И если я смог сделать свою жизнь яркой при своих ограниченных возможностях, то вас уж ничто не остановит.
– Вы говорите, что в книге будут даже чертежи технологических разработок. Может быть, вы можете более подробно рассказать нашим читателям о каких-то моментах?
– За период моей работы с Серджио Канаверо (итальянский нейрохирург, который собирался провести операцию по пересадке головы. – Прим. ред.), ко мне обращались ученые из десятков стран с предложениями, улучшениями и собственными технологиями спасения жизни, подчас очень радикальными. Были среди них и те, кто раньше работал с самим Демиховым. Они, конечно, не находят прямой поддержки сегодня, но в моих силах рассказать о них, чтобы труды их жизни вдохновили новых исследователей, а возможно, и были бы воплощены в ближайшее время.
– Чему вас научила история с пересадкой головы? Считаете ли вы после нее, что перед человеком открыты безграничные возможности?
– Я всегда считал, что основная часть ограничений обычно у людей в голове. Но стоит чем-то начать заниматься, и проблемы решаются. Просто именно эта история получила наибольшую огласку из того, чем я занимаюсь. Но из книги вы узнаете, что это не все, и даже не самое интересное. А самое интересное, конечно, впереди!