С помощью мессенджеров можно организовывать малые группы, но они не очень подходят для публичности. Так считает социолог, интернет-исследователь, координатор клуба любителей Интернета и общества Полина Колозариди. В интервью главному редактору Теплицы Наталье Барановой специалист рассказала о том, как мессенджеры встроились в нашу жизнь и что от этого изменилось.
С Полиной Колозариди последние месяцы мы встречались в Санкт-Петербурге на конференциях, посвященных развитию Интернета или изучению пользовательского опыта. В это же время я начала проходить онлайн-курс Why we post, который перевели и адаптировали команда ВШЭ и эксперты клуба любителей Интернета и общества. Феномен мессенджеров хотелось обсудить как можно скорее. Я написала Полине в Facebook Messenger, тут же получила ответ, и через пару часов мы созвонились и поговорили про то, что мессенджеры стали значить в нашей жизни.
– Полина, расскажите про особенности феномена мессенджеров?
– Чтобы понять, что значит мессенджер сегодня, надо посмотреть, при каких условиях он появился и как был устроен. Если коротко вспомнить историю способов коммуникации в Интернете, получится вот что. Сперва люди обменивались текстовыми сообщениями, и эти cообщения шли по несколько дней, с компьютера на компьютер. Параллельно с этим была компьютерная сеть FIDO, где ты получал и отправлял сообщения в течение часа в день.
Потом появилась и получила распространение почта, это было быстрее, но все еще сравнительно медленно. Одновременно с этим – форумы и чаты. В первой половине нулевых появился WAP – мобильный Интернет для кнопочных телефонов с небольшими экранами. Он был довольно дорогой, приходилось платить за каждый килобайт. Зато можно было переписываться через ICQ на ходу. Тогда же начали появляться ранние социальные сети, потом уже ВК (появился в 2006 году), а потом мессенджеры.
Конечно, все эти способы коммуникации не сменяли друг друга, а существовали параллельно, и люди пользовались и пользуются одновременно несколькими из них. Но и из такой сжатой истории видно, что переписываться на бегу можно было уже в 2004 году. Это было не очень удобно, сравнительно дорого, но возможно. Однако переписка через компьютер была куда более распространена.
Исследователь Барри Веллман утверждает, что все меняется, когда происходит тройная революция – увеличение аудитории социальных сетей, дешевый мобильный Интернет и более дешевые телефоны и смартфоны. Как кажется, здесь находятся основания нынешней ситуации, когда мы переписываемся всегда и везде, а не только когда сидим за компьютером (кстати, и компьютеры поменялись – тогда они были стационарные, а сейчас ноутбуки). Ваши сообщения в мессенджерах могут прочитать в бане, за едой в транспорте, где угодно. И это производит довольно важные изменения в том, как мы можем общаться друг с другом.
– А как именно это все изменило нашу коммуникацию?
– Итак, общаться можно теперь постоянно. Это меняет ритуалы в повседневности, правила, например, где можно переписываться, а где нельзя (например, учитель может попросить не пользоваться смартфоном на уроках в школе). Такие изменения накапливаются, и мы обнаруживаем, что произошла важная штука: мессенджеры встроились в нашу жизнь. Начинаем думать: а как быть в этой новой ситуации?
– По моему мнению, мессенджеры вполне себе отражают ценности свободы и индивидуальные ценности. Думаете, пользователи это почувствовали?
– Интернет содержит в себе заряд воображения о возможности объединяться вне зависимости от государства или официальных институций. Вы можете собраться сами по себе, связываться легко и быстро. Это становится артикулированной ценностью.
Еще по теме: Видеоурок Теплицы: как вести секретные чаты в Telegram и Facebook
Активисты воспринимают это, они говорят, что и мессенджеры совпадают с их ценностями, это классный инструмент. Но для других людей, не для активистов, эта ценность не очень важна, для них мессенджеры – лишь быстрая связь.
– А могут мессенджеры укрепить независимое гражданское общество?
– Я считаю, что мессенджеры сами по себе не способствуют и не противоречат гражданскому обществу, они содержат тот же элемент политического воображения, что и другие части Интернета. Но сами по себе они не создают социальное изменение. Они могут лишь помогать, а могут и не помогать. Приведу пример ограничений, которые возникают из-за них: переход на мессенджеры позволяет организовывать малые группы, но он не очень подходит для публичности.
Возможно, они будут полезны активистам для анонсирования – это повод вспомнить старые приемы продвижения, например, внедряться в чаты домов или школьных групп.
– То есть мессенджеры не способны объединять людей?
– Развитие мессенджеров не похоже на развитие Интернета в целом. Интернет же создавался за счет объединения протоколов, а у мессенджеров наоборот – протоколы не объединены.
Нередко разные мессенджеры отвечают за разные сферы жизни, например, в Facebook вы переписываетесь с коллегами, в WhatsApp – с родителями. Такой тенденции не было до мессенджеров. «ВКонтакте» и Facebook претендуют на то, чтобы быть основными соцсетями, есть страны, где они сочетаются, например, Россия.
– А в чем отличие соцсетей от мессенджеров?
– В Facebook можно создать группу, паблик. В мессенджере такого сделать нельзя и неудобно общаться большими группами. Для организации более традиционных объединений нужно, чтобы люди объединялись более крупными группами. В их основании политические исследователи обычно обнаруживают солидарность, приверженность одним и тем же идеям. Но мессенджер удобнее для создания маленьких групп.
Еще по теме: Хочу защитить переписку в мессенджере. Что делать?
Еще одна важная штука про мессенджеры – это потоковость. В соцсетях, даже в ленте, есть возможность поиска, и информация представлена в более статичном варианте, хотя в сравнении с интерфейсом, например, ЖЖ, и они уже выглядят более «текучими». И еще соцсети не всегда имеют удобный поиск. Например, посты в «Фейсбуке» не индексируются поисковиками, и найти тред месячной давности бывает невозможно.
– В ноябре Дмитрий Медведев подписал правила идентификации пользователей мессенджеров по номеру телефона. Также появилась информация, что Кремль будет регулировать WhatsApp после неудачных результатов на выборах в регионах. Что думаете по поводу такого ужесточения?
– Государство по своей природе всегда охраняет свое право контролировать то, как собираются люди. Оно так делало всегда.
Но кто пострадает от таких законов? Для многих пользователей ничего не изменится. Люди не думают о прослушках, сборе данных, они даже не знают, что делать, если все же их обнаружат. Другое дело, что есть элемент запугивания: «Мы все про вас знаем и все контролируем». И это, конечно, странно, это как рамки в метро: мы не понимаем, как они действуют и насколько полезны, но видим: за нами наблюдают.
– В России зависит ли от региона, где какими мессенджерами пользуются?
– В России, как и во многих других странах, интернетизация неравномерная. Не все группы людей и регионы были в равной степени интернетизированы до начала 2010-х годов (именно тогда смартфоны и тарифы начали дешеветь и становиться доступными массовому пользователю). Поэтому сказать очень сложно.
– В WhatsApp, Signal, Peerio, секретных чатах Facebook messenger и в Telegram есть end-to-end шифрование, это значит, что переписка безопасна. Такого нет в обычных чатах соцсетей. Как думаете, могут ли мессенджеры стать таким островком свободы, где главный принцип – безопасность пользователей?
– Думаю, нет. То, что нужно следить за своей безопасностью, в целом понятно, и тут нет универсального средства, которое могло бы стать одновременно массовым и безопасным. Наши данные собирают для коммерческих предложений, данные могут перекупать банки, например, чтобы решить, давать ли вам кредит. И могут не дать, решив, по данным аналитики, что вы ненадежный человек. Такие риски существуют у всех.
– А какими мессенджерами пользуетесь вы?
– Почти вся моя рабочая переписка в Telegram, но я не фанат мессенджеров. Например, у меня на телефоне почти нет уведомлений. Только в WhatsApp чаты по детскому саду, из которых уведомления приходят крайне редко. В Facebook рабочее общение, не повседневное, там я контактирую с внешним миром, с близкими людьми общаюсь в Telegram, также все студенты там. Меня это вовсе не ограничивает, так как моя работа и образ жизни не подразумевают мгновенной реакции на внешний мир.