В России направление академических исследований социальных сетей и Интернета развивается довольно быстро. В этом уверен создатель информационного проекта «Цифровой дискурс», аспирант социальной философии и интернет-маркетолог Андрей Чехлов. В интервью замредактора Теплицы Наталье Барановой он рассказал о том, почему решил запустить проект о цифровых исследованиях, почему интерес к этой теме резко возрос на уровне правительства, и дал советы тем, кто хочет заниматься подобными исследованиями.
Андрей Чехлов живет в Набережных Челнах, темой цифровых гуманитарных наук заинтересовался еще учась в университете. Сайт «Цифровой дискурс» он запустил в августе 2017 года и теперь развивает его в свободное время.
– Андрей, расскажите, почему вы решили запустить проект?
– К идее создания проекта «Цифровой дискурс» пришел с двух сторон. Во-первых, два года назад поступил в аспирантуру по направлению «социальная философия», интересы и тема связаны с проблемой самопрезентации в социальных сетях. Были отдельные сайты и паблики различных исследовательских центров, но не нашел проекта, который бы агрегировал новости, лекции и проекты по теме цифровых гуманитарных наук в России. Подумал, что было бы интересно самому создать что-то подобное. Помимо этого, все основные мероприятия, исследователи и центры сконцентрированы в Москве и Санкт-Петербурге. Это далеко. Сайт «Цифровой дискурс» удовлетворил потребность в налаживании связей с теми, кто занимается цифровыми гуманитарными науками.
Во-вторых, одновременно работал в пресс-службе крупной компании, занимался PR, SMM, интернет-маркетингом, а последние два года выступал в качестве менеджера проекта регионального интернет-СМИ. Хотелось развиваться в этом направлении, попробовать себя на всех этапах создания информационного проекта (создание сайта, написание текстов, общение с экспертами, web-аналитика и прочее). Так и решил запустить проект.
– Что читатель найдет на вашем ресурсе?
– Если кратко, то читатель увидит тематический агрегатор. Планирую собрать в одном месте все ключевые лекции, информацию о книгах, обзоры на инструменты цифрового гуманитария, анонсы академических мероприятий и тематические новости. Помимо этого, опубликовано несколько интервью с экспертами, например, про интернет-аналитику, применение языков программирования Python и R в социальных науках.
– Как думаете, почему сейчас появился такой интерес ко всему цифровому, в том числе и на уровне правительства?
– Да, в этом году интерес резко возрос. Теперь у нас есть переименованное Минцифры (сейчас Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ, реорганизация Минсвязи случилась в мае 2018 года. – Прим. ред.), планы по построению цифровой экономики.
Посмотрим, к чему это все сведется, пока напоминает «модернизацию» и «нанотехнологии». Это общий тренд, он вызывает только скепсис.
Думаю, что такой интерес обоснован несколькими факторами. Во-первых, общемировой интерес к цифре. Во-вторых, множество международных скандалов (WikiLeaks, хакеры, выборы, Cambridge Analytica). В-третьих, под президентские выборы в России нужна была повестка, так как тему «модернизации» уже не было смысла эксплуатировать. Но самое главное, это то, что цифра действительно начинает проникать во многие сферы нашей жизни.
– А чем, по-вашему, должно в идеале заниматься Минцифры?
– За предложениями и деятельностью Минцифры особо не слежу. Но в целом позиция государства (а равно и Минцифры) понятна. Какое-то время Интернету не придавали никакого значения, его роль в политическом смысле сводилась до площадки, где люди могли выпустить пар. Относительно недавно пришло осознание, что это ресурс и среда, в которой разворачиваются какие-то процессы. Власть не любит, когда появляется что-то способное хоть на какую-то деятельность, которую невозможно регулировать или контролировать. Это касается не только нашей страны. В России есть закон о персональных данных, в ЕС – GDPR (General Data Protection Regulation), про великий китайский фаервол не сказал только ленивый. Каждое государство пытается дать какой-то ответ на изменяющуюся реальность.
Еще по теме: Что НКО нужно знать о новых изменениях в законодательстве в области персональных данных
По поводу того, чем должно заниматься ведомство, обсуждения шли не раз и на разных уровнях: улучшать инвестиционный климат, защищать права граждан и свободу слова, создавать благоприятные условия для IT-предпринимательства. За все хорошее и против всего плохого. Это понятно, это и сама власть говорит. Вопрос в том, кто это будет реализовывать. Я не вижу причин, по которым бы цифровизация экономики не повторила судьбу «модернизации».
– Расскажите, кто в России занимается цифровыми исследованиями, как развито это направление?
– С академическими исследованиями все хорошо. Существуют лаборатории и исследовательские группы, появляются тематические конференции, организовываются школы и прочие образовательные программы. В этом году открылись новые магистерские программы по Digital Humanities. В НИУ ВШЭ несколько лабораторий и центров по различным направлениям (сетевой анализ, лингвистика, социальный анализ и прочее), в Перми работает Центр цифровой гуманитаристики, В СПбГУ – Центр медиафилософии, существуют центры по исследованию видеоигр, в ЮФУ, БФУ и МГТУ им. Г.И. Носова филологи применяют инструменты цифровых гуманитарных наук.
Отдельно выделю Клуб любителей Интернета и общества. Они проводят онлайн-школы, конференции, ридинги, исследовательские экспедиции (изучают развитие Интернета в городах России), перевели и адаптировали курс Why we post по антропологии социальных медиа вместе с НИУ ВШЭ. Скоро будет перезапуск этого курса, рекомендую всем, кому интересны антропологические исследования социальных сетей и Интернета. Клуб делает много полезного для развития интернет-исследований в России.
– Кого, как правило, интересуют такие исследования?
– Цифровые исследования в определенной степени интересуют маркетологов. У них критерием «истины» является рентабельность. Исследования и инструменты здесь сугубо прикладные, порою они полезны и для гуманитариев, изучающих цифру.
Еще по теме: Цифровые туземцы: что мы знаем о поколении Z, которому очень не нравится устаревшая реальность
Есть еще пласт цифровых исследований, которые проводят в интересах политических акторов или крупных компаний. Результаты этой деятельности зачастую закрыты, здесь я вам не смогу сказать, как обстоят дела.
– А какие наиболее актуальные вопросы о влиянии социальных сетей сейчас обсуждает профессиональное сообщество?
– Мне кажется, что сейчас профсообщество находится на той стадии, когда центры, конференции и исследователи начинают специализироваться на отдельных областях. Кто-то занимается видеоиграми, кто-то – филологией, кто-то пытается на основе больших данных ответить на гуманитарные вопросы, другие – антропологией. Происходит что-то вроде разделения дисциплин. Тут возникает вопрос, имеет ли смысл удваивать количество дисциплин, добавляя слово «цифровой» к существующим дисциплинам.
Рано или поздно инструменты цифровых гуманитариев проникнут во все гуманитарные науки, тогда, может, и не будет смысла в слове «цифровой». Это станет одним из методов различных дисциплин. Если говорить про тех, кто сейчас занимается исследованиями, то я в ответе на предыдущий вопрос перечислил некоторые. Лично меня интересуют проблемы идентичности, ее размытия в условиях цифры. Мне кажется, что на данный момент проблемы цифровых исследований не оформились окончательно. И каждый занимается тем, что лично ему интересно. Я бы не стал пока делать окончательные выводы.
– Какой проект или исследование за последнее время вас больше всего удивил?
– Порадовала адаптация курса Why we post, подход, заложенный в него, и то, как этот подход применяет в своих исследованиях Клуб любителей Интернета и общества.
– Расскажите, чем он примечателен?
– В медиафилософии есть свой Карл Маркс, это Маршалл Маклюэн. Его тезис «средство сообщения есть само сообщение» часто кладут в основу медиаисследований. Если вкратце, то я бы интерпретировал его тезис как то, что средства сообщения задают условия для коммуникации и влияют на коммуникацию. Пример: Инстаграм задал правила визуальной коммуникации, Твиттер – емких фраз. Таким образом, сама социальная сеть влияет на форму и содержание коммуникации.
В курсе why we post на фактуре показано, что в реальности это не совсем так. Мы привыкли считать Facebook соцсетью для Москвы и Санкт-Петербурга, в провинции она просто не нужна, а в некоторых странах общение в Facebook идентично тому, что у нас происходит в «Одноклассниках». Другие примеры исследования показывают, что WhatsApp в одной стране используют иначе, чем в другой. Результаты оригинального исследования, которое легло в основу адаптации курса на русский язык, несколько опровергают сильную трактовку формулы Маклюэна.
– Что бы вы посоветовали тем, кто хочет заниматься цифровыми исследованиями, с чего начать?
– Думаю, что сначала нужно определиться с предметом интереса. Условный выбор между исследованиями цифры и исследованиями при помощи цифры. Далее необходимо подтянуть английский язык, переводной литературы очень мало. Если вы в Москве, то лучше познакомиться с Клубом любителей Интернета и общества, если нет, то можно пройти курс Why we post. Там уже смотреть, кого и куда занесет. Филологам нужно одно, социологам – другое, интернет-аналитикам – третье, медиафилософы заинтересуются совершенно другим.
Если вам интересны «цифровые исследования», пишите на почту [email protected]
Группа «ВКонтакте».